Мазепа - Страница 92


К оглавлению

92

Доктора разрезали сапог и, осмотрев рану, объявили, что кость в пятке раздроблена. Двое из них утверждали, что для предупреждения неминуемого воспаления и антонова огня надобно отрезать ногу. Третий доктор молчал. Король, обратясь к нему, спросил:

- Твое мнение, Нейман?

- Я думаю, государь, - отвечал доктор, - что, сделав разрезы вокруг раны, можно спасти вас… Только я должен предуведомить ваше величество, что операция будет болезненна…

Король улыбнулся.

- Режь, братец, смело, и начинай тотчас! - сказал он. Доктор принялся за операцию, во время которой король даже не поморщился и сам поддерживал ногу обеими руками. После перевязки король прилег на подушки и, отдохнув с полчаса, велел позвать Мазепу. Граф Пипер ввел его.

- Господин гетман! - сказал король. - Вы слышали, что царь хочет атаковать нас? - Слышал, ваше величество!

- Мы предупредим его, - примолвил король. - Нападающий имеет такое же преимущество пред атакуемым, как конный перед пешим или как сытый перед голодным. Говорят, что царь почти втрое сильнее меня! Не беда! Под Нарвой он был сильнее меня ровнехонько всемеро! Победу доставляет не физическая, но нравственная сила, и мое имя стоит, по крайней мере, половины русского войска… Мы атакуем царя…

- Государь! Я уже докладывал вам несколько раз, что русские теперь не те, что были под Нарвою… - возразил Мазепа.

Король не дал ему продолжать и сказал:

- Правда, что они искуснее теперь бегают от меня, чем прежде. Но наконец я поймал их!

- Они отступали перед вами, пока чувствовали, что не в силах вам противиться, - отвечал Мазепа, - но теперь, когда нападают, то, верно, надеются на свои силы и мужество.

- Нет, не чувство силы и мужества заставляет Петра решиться на это, но зависть… Моя слава горька ему! В Москве я решу наше соперничество!.. - Король покраснел от гнева.

- Но успех был бы вернее, если б мы отступили теперь в Польшу, дали солдатам нашим отдохнуть, укрепиться, а между тем усилили бы наше войско…

Король быстро поднялся с кровати:

- Как! Мне бежать от московского царя! Никогда! Нет, он не увидит никогда моего арьергарда иначе, как пленный или как проситель… - Король был в гневе.

- Всякое внутреннее движение вредно вашему здоровью, - сказал доктор.

- Пустое! Мне вредно одно бездействие, - возразил король. - Пушечный гром излечит меня скорее твоих пластырей, - примолвил он, улыбаясь. - У нас нет пушек, - сказал он, обратясь к Рейншильду, - но у нас есть штыки, и мы возьмем пушки у русских… Господин гетман! Вы будете начальствовать всею иррегулярною конницей…

- Прошу вас, государь, уволить меня от деятельного участия в предстоящем сражении, - сказал Мазепа, низко поклонясь королю.

- Это что значит? Это я впервые в жизни моей слышу от воина! - сказал король, смотря с удивлением на Мазепу.

- Государь! - отвечал Мазепа. - Царь провозгласил меня изменником и предателем отечества, итак, если я буду сражаться противу моих единоземцев, противу казаков, находящихся в его войске, то подам повод к новой клевете и возбужу к себе ненависть народную. Напротив того, когда после одержанной вами победы, - я скажу народу малороссийскому, что руки мои не обагрялись кровью даже неприязненных мне земляков, тогда они скорее поверят, что я приглашаю их подчиниться вашему величеству для их собственного блага… {По истории известно, что Мазепа не участвовал в сражении под Полтавой и во время битвы находился при обозе.}

- Пусть будет по-вашему! - отвечал король и, обратясь к Пиперу, примолвил: - Напиши от меня письма к королю Станиславу и к сестре моей в Швецию и уведомь их, что я легко ранен. Пожалуй, враги мои готовы разгласить о моей смерти, а уж верно, объявят калекой! Скажи, при сем случае, что мы с царем стоим противу друга, оба с сильным желанием сразиться, и что я атакую его. Не забудь этого! Именно не он на меня нападает, а я нападаю на него! Прибавь, что под Полтавой должна решиться участь царства Московского и что первое известие, которое в Европе получат от меня, будет весьма кратко: или Петр уже не царь Московский - или Карл погиб с войском! Господа, прощайте, я хочу уснуть!

...
ГЛАВА XVII


И грянул бой, Полтавский бой!

А. Пушкин


И что ж осталось? Испытать, что властно
Раскаянье? - Чего оно не властно!
Что властно там, где нет его в душе?


Шекспиров Гамлет (перев. М. Вронченко)



Идут, находят воздаянья,
Кипят и казни и беды…
И нет уж более средины!


Ф. Глинка


В Европе не знали в точности о положении дел Карла XII после вторжения его в Россию и, привыкнув, в течение девяти лет, слышать только о победах его и необыкновенных подвигах, ожидали известия о разбитии царских войск и даже о свержении с престола царя. Письма, полученные сестрою Карла XII и Станиславом Лещинским из-под Полтавы, еще более возбудили всеобщее нетерпенье, когда узнали, что два противника уже стоят друг против друга и что Карл намерен напасть на царя русского. Вдруг разнеслась весть о Полтавской битве и об ужасных ее последствиях для славы и для могущества Швеции, и, невзирая на торжественное объявление истины в манифестах Петра Великого, даже враги Карла XII, унижавшие все его подвиги, не могли поверить столь внезапной перемене его счастья. Наконец, самые недоверчивые убедились, что царь русский говорит правду, извещая своих союзников, что войско шведское, вторгнувшееся в Россию, уже не существует, что часть его побита, а избегшие смерти воины взяты в плен с оружием, знаменами и всеми воинскими снарядами и тяжестями и что раненый король шведский с малым числом слуг, приверженцев и казаков спасся бегством в Турцию и находится в Бендерах.

92